Шрифт:
Закладка:
– Ладно. Джунгли вроде успокоились. Может, нам удастся добраться до пещеры.
– Нет, – сказал Парри. – Даже если там радий – нет.
– Что?
– Я не пойду, – дрожащим голосом ответил Парри. – Даже ради всего радия на свете. Я смываюсь отсюда. Тут даже камни… Смотрите! – Он указал на валун, с которого Фергюсон только что поднялся.
Камень был невысокий, серый, округлый, и по всей его поверхности, словно вены, извивались темно-красные линии. Прямо на глазах у людей он, освободившись от тяжести Фергюсона, медленно накренился в сторону, и «вены» начали пульсировать глубоким, темно-красным цветом. Камень едва заметно дышал.
Сэмпсон стиснул плечо Парри:
– Радий.
– Я не пойду!
Флегматичное лицо Сэмпсона омрачилось.
– Нужно держаться вместе. И лучше вчетвером, чем втроем.
– Отпусти меня! – дернулся Парри.
Сэмпсон не шелохнулся.
– Ты долго командовал, а я подчинялся. Пусть так будет и дальше, только возьми себя в руки. Нам нужен радий.
Парри освободился от его хватки:
– Дурак! Просто ты слишком тупой, чтобы понимать, что тут творится. Землетрясение… Ха! Да я буду счастлив, если сумею выбраться отсюда живым!
– Делайте что хотите, – сказал Кейнс. – А я иду за девушкой.
Сэмпсон стоял, не сводя тяжелого взгляда с Парри.
Через некоторое время Парри сник и покорно побрел за Кейнсом.
– А ты, Фергюсон? – спросил Сэмпсон. – Что, у тебя тоже полно мыслей в голове?
– Мыслей хватает. Но твоя нравится больше всех. Четверо лучше, чем трое. Нужно держаться вместе, так безопаснее.
– Тогда вперед.
Они настороженно шли сквозь шепчущие джунгли, вокруг витал сладкий запах жимолости.
– Знаете, – заговорил Кейнс, – похоже, я ошибся насчет здешних мутаций. Вы видели удивительную смесь животного с растением и растения с камнем. Я считал это результатом случайных изменений. Однако теперь мне кажется, что тут проглядывает какой-то умысел. Не исключено, что Джеклин действовал с определенной целью. Может, мы найдем объяснение в пещере, в его лаборатории. – (Фергюсон проворчал что-то невразумительное.) – Синтез, понимаете? Попытка объединить растения, млекопитающих и камни в некую неразделимую общность. Если Джеклин преуспел в этом, можно лишь гадать, какой получился результат.
– Но зачем? – спросил Фергюсон. – Он что, с ума сошел? В подобном эксперименте нет никакого смысла.
– Ну почему же? Вот вам хотя бы один резон: прекращение военных действий. Вы отдаете себе отчет в том, что жизнь на нашей планете – это вечная война: зверей с людьми, людей с лесами, растений со скалами? Нет… нет никакой системы. Все разобщено. Снежный обвал может стереть с лица земли целую деревню, и один человек способен взорвать гору. Корни дробят скалу. Однако, если растения, животные и минералы тесно взаимосвязаны, подумайте, что это может означать.
– Мир? – В голосе Фергюсона прозвучала ирония. – Что-то непохоже, что белка с хвостом из папоротника курила трубку мира со змееподобной лианой, которая задушила ее. И как насчет Гроота?
Ученый мрачно закивал, признавая весомость аргумента.
– Я не говорю, что эксперимент оказался полностью удачным. И… Допустим, Гроот был чужаком, он вносил диссонанс в гармонию этого мира. Но вы заметили, какая мирная аура окружает девушку? Она знает, что ничто не может причинить ей вреда.
– Treuga Dei, – неожиданно вмешался в разговор Парри. – Перемирие Божье[4]. Когда случается наводнение, животные собираются на островах, но не убивают друг друга. Тапир, анаконда, пекари – никто никого не трогает, пока ни схлынет вода.
– Да, но всем им угрожает гибель, – сказал Кейнс. – Хотелось бы знать, здесь вода тоже опасна?
– Для нас? – со смешком спросил Фергюсон. – Не забывайте, о чем вы только что говорили. Мы чужаки, мы вторглись сюда. Мы фальшивая нота в этой симфонии.
– Единение камней, деревьев и зверей – это немыслимо! – воскликнул Парри. – Это святотатство!
Кейнс пожал плечами:
– А какая, собственно, разница? В своей основе все они похожи… Это разные формы одной и той же энергии. Думаю, для эксперимента следовало взять в качестве основы атомную структуру. И если Джеклин так и сделал…
Он смолк, не закончив.
Люди продолжили путь, и джунгли наблюдали за ними. То там, то тут среди листьев попадались похожие на глаза цветы, которые поворачивались на стеблях, когда путники проходили мимо.
– Они следят за каждый нашим шагом, – с кривой ухмылкой подумал вслух Фергюсон.
Он вслушивался в сопровождавший их рокот, тихий, почти на грани слышимости. Каков его источник, догадаться было невозможно.
– Думаю, это она за нами наблюдает, – сказал Кейнс.
Парри так и подскочил.
– Она убила Гроота! Ведь она может и нас прикончить так же?
– Может, надо полагать, – ответил Кейнс. – Мы не способны предугадать ее реакцию. Ведь она на самом деле не человек. Забрав ее отсюда, я провел небольшое исследование.
– Стоило ли рисковать шкурой, забирая какую-то девчонку из места, которое она считает своим домом? – грубовато спросил Фергюсон.
Ученый споткнулся на ровном месте.
– Я… знал. Но сейчас… нет. Воспоминания…
– …ускользают? – спросил Фергюсон.
– Нет. Скорее, возвращаются.
Крик позади заставил их резко обернуться. Парри стоял, рассматривая что-то в кронах. Странно, но в его голосе был не страх, а ликование.
– Вы только взгляните! Ну и чудеса!
Они медленно, осторожно вернулись. Парри подпрыгивал, силясь дотянуться до ветки.
Тонкие ветки высокого дерева были увешаны невероятными плодами; собранные в гроздья, те радужно переливались в лучах солнца. Драгоценные камни, вот что это было. Огромные, чистые самоцветы: прозрачные, точно бриллианты, зеленые, как изумрудные виноградины, красные, словно рубины.
Парри ухватился за ветку с бриллиантами, попытался оторвать. Дерево покачивалось и клонилось, драгоценности ослепительно сверкали, и наконец ветка, жалобно хрустнув, поддалась. Гроздь драгоценных камней упала в ладонь Парри. Из сломанной ветки на него брызнул кроваво-красный сок.
– Сотрите его с меня! Он разъедает кожу!
Остальные поспешили очистить его лицо и руки. Сок не только выглядел, но и пах, как кровь. Парри скрипел зубами от боли. Сэмпсон не сводил с него презрительного взгляда.
– Мы ищем радий, – сказал он. – Бриллианты не растут на деревьях. Это фальшивка, иначе и быть не может.
– Кровь из деревьев тоже не течет, – заметил Фергюсон. – Я, по крайней мере, о таком не слышал.
Он закончил стирать красный сок с кожи Парри, заметив, что кое-где остались небольшие белые пятнышки, холодные и твердые на ощупь.
– Вроде обошлось. – Парри испуганно разглядывал собственные руки.
– Просто в этом соке есть кислота, – высказал предположение Кейнс. – Мы все счистили, так что, будем надеяться, опасность миновала. Но не советую больше ломать ветки. Что вы собираетесь делать с этими вашими… бриллиантами?
Парри сердито посмотрел на Сэмпсона:
– Они и есть бриллианты.
– Ну, я не
